Международные гуманитарные связи

Деятельность Международной федерации футбола сквозь призму мировой политики

Аннотация. Статья посвящена проблеме взаимосвязи спорта и мировой политики на примере футбола. Автором даётся краткий обзор истории Международной федерации футбольных ассоциаций (ФИФА), анализируются взаимосвязь её деятельности с событиями в сфере международных отношений и мировой политики.

Ключевые слова: спорт, футбол, ФИФА, политика, международные отношения.

Abstract. The article examines the problem of the relationship between sport, particularly football, and the world politics. The article presents a brief history of the International Federation of Association Football (FIFA) and examines the influence of processes in the sphere of international relations and world politics on its work.

Keywords: sport, football, FIFA, politics, international relations.

Проблема взаимосвязи спорта и политики на сегодняшний день является предметом различного рода дискуссий, особенно в свете стремительных изменений внешнеполитической обстановки. Довольно широкое распространение получило мнение, что масштабные международные спортивные мероприятия имеют крайне политизированный характер, и лозунги с утверждением, что якобы в спорте нет места политике, уже давно потеряли актуальность. Футбол, наиболее популярный в мире вид спорта, не является в данном случае исключением: по свидетельству многих исследователей, Международная федерация футбола, или ФИФА (фр. Fédération Internationale de Football Association, FIFA), является активным актором не только международного спортивного движения, но и мировой политики, и не раз демонстрировала за время своей истории вовлечённость в различные международные политические процессы. Несмотря на это, руководство Федерации неоднократно заявляло и продолжает заявлять о недопустимости вмешательства политики в международные футбольные связи. Чтобы подтвердить или опровергнуть ту или иную точку зрения, необходимо обратиться к истории организации и выяснить, в какой степени проявлялась взаимосвязь её деятельности с событиями в сфере международных отношений и мировой политики.

ФИФА была образована в 1904 году в Париже представителями семи европейских стран: Бельгии, Дании, Франции, Голландии, Испании, Швеции и Швейцарии. С момента своего образования ФИФА начала прилагать усилия к привлечению в свой состав новых членов, претендуя на статус высшего органа в футбольной иерархии. Многие футбольные ассоциации, в свою очередь, также стремились вступить в ряды ФИФА и способствовали её расширению и укреплению её авторитета. В связи с этим необратимым процессом возникли первые проблемы, связанные с международной политической обстановкой. Отношения между государствами менялись, и эти изменения, так или иначе, проецировались на все сферы их взаимодействия, в том числе и на отношения в области спорта. Данные процессы требовали от ФИФА выработки собственной чёткой позиции, какой стала позиция «полного и жёсткого нейтралитета» [1, c. 272], предполагавшего, по выражению нынешнего президента ФИФА Й. Блаттера, «стремление к взаимопониманию между народами с помощью футбольного мяча, без вмешательства в политику» [1, c. 7]. Кроме прочих факторов, сохранению данной позиции в наибольшей степени способствовало то, что ФИФА принимала в свои ряды футбольные ассоциации, изначально никак не связанные с политикой государств, которые они представляли, отказывая в членстве спортивным ассоциациям, образованным по религиозным, политическим, профессиональным и другим признакам. В Уставе ФИФА декларировался принцип «одна страна — одна ассоциация» [1, c. 7], что, с одной стороны, упорядочивало управление футболом, так как обязывало страны, в которых существовало несколько футбольных объединений, признать одно из них главенствующим, но, с другой стороны, зачастую ставило руководство ФИФА в затруднительное положение. Одним из первых таких инцидентов было принятие в состав федерации футбольного клуба Праги, представлявшего Богемию. Против такого шага выступила Австрия, заявив, что Богемия является только её частью, а не отдельной страной. Придерживаясь той же мотивации, Австрия и Германия выступили в 1908 году против принятия в состав ФИФА федераций Ирландии, Шотландии и Уэльса, угрожая в противном случае вхождением в состав Федерации 26 австрийских и 12 германских провинций [11, c. 15]. Если вопрос с Богемией решился в пользу Австрии, и богемский клуб был лишён членства ФИФА, то в вопросе по поводу членства британских ассоциаций австрийским представителям не удалось отстоять свою точку зрения. В 1912 году ФИФА, вопреки установленному правилу, постановила, что каждая из четырёх британских ассоциаций может вступить в состав ФИФА ввиду их «длительного существования» [6, c. 13]. Впоследствии особый статус британских ассоциаций был закреплён в Статуте ФИФА [4, c. 11]. Таким образом, руководство ФИФА установила прецедент для разрешения подобных спорных вопросов в будущем, взяв за правило подходить индивидуально к каждой вступительной заявке, принимая, однако, во внимание международно-правовой статус той или иной территории. Тем не менее, случай с четырьмя британскими ассоциациями на сегодняшний день остаётся единственным в своём роде.

Первым масштабным испытанием для молодой организации стала Первая мировая война. Ещё до её начала, по свидетельству некоторых исследователей, ситуация внутри Федерации отражала ситуацию на международной европейской арене. Не декларируя открыто политические воззрения, внутри организации между собой конфликтовали, с одной стороны, футбольные ассоциации стран Антанты — Франции и Великобритании и, с другой стороны — ассоциации Австрии и Германии. Однако это противоборство материализовалось только после окончания войны и выразилось в откровенном протесте английской Футбольной Ассоциации (ФА) против проведения матчей с участием сборных бывших военных противников, в частности, Германии, Австрии и Венгрии. ФА совместно с другими представителями антигерманской коалиции добивалась исключения ассоциаций этих стран из состава ФИФА, а затем потребовала не признавать ассоциации, санкционировавшие проведение матчей с германской, австрийской и венгерской сборными [11, c. 16]. Однако ФИФА в лице генерального секретаря К. Хиршмана и председателя Исполнительного комитета Л. Корнерупа не приветствовала позицию Англии. К. Хиршман и Л. Корнеруп настаивали на сохранении нейтральной позиции Федерации и с этой целью откладывали проведение конгресса ФИФА, пока Германия, Австрия и Венгрия не будут приняты в Лигу Наций. Несогласие с руководством Федерации привело к выходу британских ассоциаций из состава ФИФА на период с 1920 по 1924 годы, однако результаты этого жеста оказались, по сути, нулевыми. «Родоначальники футбола» лишь подтвердили тот факт, что в любой ситуации они имеют особое мнение и никогда до конца не соглашаются с футбольной политикой, проводимой на европейском континенте.

В 1920-ые годы рост числа членов ФИФА продолжился, и к 1930 году их число достигло 41 [11, c. 13]. При этом всё ещё периодически возникала проблема с рассмотрением заявок некоторых новых государств. Так, в 1923 году Федерация приняла в свои ряды футбольную ассоциацию Свободной Ирландии, в которую входили представители Южной Ирландии, начавшей процесс выхода из состава Соединённого Королевства. Это был достаточно смелый шаг, так как новообразованное государство ещё не было признано многими странами. Особая позиция ФИФА проявилась и в отношении принятия в 1929 году в состав ФИФА футбольной ассоциации Палестины, созданной годом ранее английскими и еврейскими футболистами [1, c. 274]. Территория Палестины на тот момент находилась под британским протекторатом и, следовательно, не являлась самостоятельным государством, однако Федерация проигнорировала международный порядок, тем самым подтвердив свою приверженность принципам нейтралитета и сотрудничества со всеми народами мира, включая народы, которые только находились на пути к обретению государственной независимости.

В межвоенное время линия поведения ФИФА особым образом проявилась в случае с гражданской войной в Испании. Ключевой проблемой стала возросшая активность Национальной сборной Басконии по футболу. Расположенная на севере Испании, Баскония в 1936 году, после установления в стране республики, получила автономию, а в июле того же года оказала ожесточенное сопротивление войскам генерала Ф. Франко в начавшейся гражданской войне. Среди защитников республики были тысячи спортсменов, в их числе — футболисты национальной сборной Испании, участники Чемпионата мира 1934 года [3]. СССР оказывал помощь противникам франкистов [1, c. 277], и в качестве дружественного жеста в 1937 году басконская команда совершила турне по СССР. В ноябре того же года баски прибыли в Мексику и провели там ряд матчей с местными командами [1, c. 277]. Все проведённые к тому моменту матчи с участием басконской команды были проведены с санкции ФИФА, однако, когда в 1938 году баски выразили желание отправиться в полномасштабное турне по Южной Америке, ФИФА уже не могла заниматься этим вопросом самостоятельно. На тот момент в Испании существовало две ассоциации, претендовавшие на монополию в управлении испанским футболом — республиканская и франкистская. ФИФА организовала встречу с обеими ассоциациями, и последняя, жёстко раскритиковав «международное признание» [1, c. 277] басконской команды, потребовала её дисквалификации, однако ФИФА не разделяла такую точку зрения и не применила никаких санкций по отношению к футболистам из Басконии. В целом же в ходе конфликта ФИФА, оказавшись меж двух огней, заняла выжидательную позицию, ожидая окончания гражданской войны и не принимая окончательного решения по вопросу о признании одной из двух ассоциаций Испании. В итоге такая тактика принесла определённые плоды, и налаженные контакты во многом способствовали официальному признанию основанной франкистами ассоциации после их победы в войне.

Другой проблемой, с которой пришлось столкнуться ФИФА в данный период, стало влияние политических режимов отдельных государств на международные отношения в области спорта и футбола в частности. Наибольшее «унижение» [6, c. 4] футбол испытал под давлением фашистского и коммунистического режимов. К примеру, в фашистской Италии под руководством Б. Муссолини все грани футбола были отмечены фашистской идеологией, будь то новые стадионы, получавшие названия в честь национальной фашистской партии или самого диктатора [1, c. 116], являвшегося футбольным болельщиком, или же появление фашистской символики на футболках игроков национальной сборной и обязательная демонстрация ими римского салюта перед началом матчей [6, c. 21]. Официально ФИФА никак не выражала своё отношение к этим откровенно политическим жестам [1, c. 275], что в очередной раз подтверждает её стремление к максимально возможному отдалению от политики.

Непосредственно накануне Второй мировой войны руководству ФИФА, на первый взгляд, стало сложнее придерживаться политики нейтралитета в силу того, что в состав руководства Исполнительного и Чрезвычайного комитетов входили итальянец Д. Мауро и немец П. Бауэнс [1, c. 278]. Однако, придерживаться «золотой середины» было возможным благодаря многолетним личным дружеским отношениям, связывавшим руководителей Федерации. То обстоятельство, что ФИФА возглавляли люди, далёкие от политики, было большой удачей для организации и для мирового футбола в целом. В буквальном смысле дистанцировавшись от перипетий международной политики, члены руководства Федерации даже после начала боевых действий в личной переписке избегали слова «война», заменяя его на «события», «обстоятельства» или «международный кризис» [1, c. 278]. В состав Федерации были приняты, невзирая на нацистскую направленность, футбольный союз Норвегии, словацкая ассоциация и ассоциация Хорватии. Кроме того, Федерация продолжала взаимодействовать с южноамериканскими странами, во многих из которых футбол был превращён в инструмент достижения политических целей, что наблюдалось, к примеру, в Бразилии [1, c. 280]. Но президент ФИФА Ж. Риме твёрдо выступал за кооперацию между Европой и Южной Америкой, и итогом такой политики стало признание в 1946 году испанского языка одним из официальных языков ФИФА [11, c. 20].

После практически полного прекращения работы на время военных действий и возобновления её уже после 1945 года, самым заметным политизированным шагом со стороны ФИФА стало изгнание из Федерации Германии и Японии [1, c. 281], которое, впрочем, продлилось недолго — около четырёх лет. Чрезвычайно важным событием стало принятие в 1946 году в состав ФИФА футбольного союза СССР. Кроме того, в том же году в ФИФА возвратились британские ассоциации, хотя и с некоторыми условиями, обеспечившими их особый статус в Федерации. Таким образом, после Второй мировой войны организации удалось достаточно быстро и с минимальными потерями вернуться к привычному режиму работы. Тем не менее, международная обстановка и начало новой войны — холодной — поставили перед ФИФА новые задачи. В условиях разделения мира на два враждовавших блока традиционная миссия Федерации — сохранение нейтралитета в любой ситуации — обрела новое звучание, так как ФИФА должна была оставаться площадкой для обсуждения проблем мирового футбола между всеми государствами, вне зависимости от идеологической принадлежности.

Типичным явлением для международных отношений того времени был распад прежде единых государств на две части. Ярчайшими примерами явились Германия, Корея и Китай. В связи с этим ФИФА попадала в сложную ситуацию: новообразованные государства, с одной стороны, стремились войти в состав Федерации, но, с другой стороны, претендовали на статус единственного представителя своего народа, разделённого идеологическими противоречиями. Обретение такого статуса представлялось для них «шагом на пути к монополии и в прочих областях» [1, c. 284]. На наш взгляд, конечный итог каждого отдельного конфликта зависел от позиций сторон и их готовности к компромиссу, а не от позиции ФИФА, которая традиционно старалась, образно выражаясь, угодить всем. Не вдаваясь в подробности каждого случая, можно сказать, что ФИФА действовала по старой формуле «одна ассоциация — одна страна», однако теперь она была модифицирована и, скорее, звучала как «одна ассоциация — одно государство», так как очевидно, что в вышеуказанных случаях говорить о странах как о единых политических образованиях уже было нельзя. Наиболее успешно удалось решить проблему ФРГ и ГДР, футбольные союзы которых более или менее мирно сосуществовали вплоть до воссоединения Германии в 1989 году [1, c. 284]. Менее позитивными оказались последствия включения в состав ФИФА футбольных ассоциаций Северной и Южной Кореи, а также Тайваньской ассоциации. В первом случае основные проблемы представляла откровенно враждебная позиция ассоциации КНДР, которая в 1964 году подвергалась санкциям ФИФА за неспортивное поведение [1, c. 284]. Что касается КНР и Китайской республики, то конфликт между двумя ассоциациями длился около двадцати лет. В 1954 году Тайваньская ассоциация получила членство в ФИФА, что незамедлительно вызвало негативную реакцию ассоциации КНР. В 1958 году, так и не добившись исключения Тайваня из состава ФИФА, китайская ассоциация предпочла в знак протеста сама выйти из Федерации [8, c. 260] и возвратилась лишь в 1979 году.

В сложной ситуации руководство ФИФА оказалось в связи с возникновением проблемы «венгерских диссидентов», в которой выразилось противостояние двух систем — капиталистической и социалистической. Несмотря на то, что холодная война не перенеслась на футбольное поле, она имела место на международном футбольном трансферном рынке. Начало ей было положено с переходом венгерского игрока Л. Кубалы из будапештского клуба «Вашаш» в испанскую «Барселону». Венгерская футбольная ассоциация, обвинив Л. Кубалу в присвоении больших денежных сумм, пожизненно дисквалифицировала его. Хотя венгерская ассоциация подкрепляла свою позицию этическими и нравственными соображениями, показывая Л. Кубалу как «испорченного и аморального человека» [1, c. 91], это было, несомненно, политически мотивированное решение. Испанская ассоциация не обратила внимания на этот шаг и поддержала футболиста. Более того, испанское правительство, предоставив ему испанское гражданство, позволило Л. Кубале выступать за сборную Испании в международных товарищеских матчах. ФИФА же, являясь в этой ситуации арбитром, медлила с вынесением окончательного вердикта, не желая портить отношения ни с венгерской, ни с испанской ассоциацией. В итоге, однако, Федерации пришлось сделать выбор, и решение было вынесено в пользу Венгрии: Л. Кубале запретили играть за испанскую сборную в отборочных матчах Чемпионата мира 1954 года, что отрицательно сказалось на игре всей команды и вызвало негодование испанской стороны, но, с другой стороны, сохранило в числе участников Чемпионата венгерскую ассоциацию. Президент ФИФА был обвинён в том, что сделал неверный выбор между «справедливостью» и «борцом с коммунизмом» [1, c. 91] Л. Кубалой, с одной стороны, и «экономическими выгодами» и антифашистской Венгрией — с другой. Ситуация усугубилась в 1956 году после ввода в Венгрию советских войск, что повлекло за собой эмиграцию футболистов ведущего клуба Венгрии «Гонведа». Футболистам был присвоен статус беженцев, и многие воспользовались этим для перехода в более престижные национальные чемпионаты Европы. ФИФА отнеслась к этим событиям с неодобрением, но, несмотря на противодействие, «Гонвед» отправился в турне по Южной Америке с целью «продемонстрировать своё неприятие коммунизма» [1, c. 92]. Но для Федерации принципиальным была вовсе не идеологическая составляющая инцидента. Последующий шаг ФИФА — отстранение игроков «Гонведа» от участия в официальных матчах на год — был продиктован не политическими соображениями, а лишь стремлением к соблюдению правил, так как, во-первых, у венгерских футболистов не было необходимых трансферных документов, и официально они не имели права на переход в другие клубы, а, во-вторых, отправившись в турне, они нарушили запрет ФИФА. Если говорить об оценке этих двух инцидентов, решения, принятые ФИФА в обоих случаях, представляются наиболее приемлемыми компромиссами, и любые обвинения в адрес руководства ФИФА в симпатиях к той или иной идеологии, на наш взгляд, безосновательны. Более того, в условиях холодного противостояния Федерация пыталась сделать всё возможное для сближения идеологических противников, хотя, как показывает практика, на лица, непосредственно вовлечённые в игровой процесс, т. е. игроков и тренеров, внешнеполитическая обстановка оказывает ничтожно малое влияние. В качестве примера можно привести проведённый в честь столетия английской Футбольной ассоциации в 1972 году матч между сборной ФИФА («сборной мира») и сборной Англии. В одной команде были собраны представители стран, находившихся по разные стороны «железного занавеса»: Испании, ФРГ, Франции, Португалии и Чехословакии, СССР, Югославии и т. д. [1, c. 281].

Возвращаясь к вопросу отношений между новообразованными ассоциациями и ФИФА, необходимо отметить проблему, связанную с футбольной ассоциацией Израиля. В 1950-ых годах израильская сборная была одной из сильнейших команд Азиатской футбольной конфедерации (АФК), однако соседствующие с Израилем государства, в первую очередь арабские, не признавая Израиль как государство, отказывались от игр против израильской сборной. Кульминацией этого противостояния стало исключение Израиля из состава АФК в 1974 году, что было признано ФИФА явным нарушением запрета дискриминации [1, c. 292], и после продолжительных поисков выхода из сложившейся ситуации Израильская ассоциация в 1993 году стала полноправным членом Европейского футбольного союза (УЕФА), хотя с географической точки зрения очевидно, что Израиль не относится к Европе. Тем не менее, данный итог можно считать более или менее удачным компромиссом, найденным руководством ФИФА.

Серьёзным испытанием для руководства ФИФА стало взаимодействие с футбольной ассоциацией Южной Африки. С 1952 года Южно-Африканская Республика (ЮАР) была представлена в ФИФА Южно-Африканской футбольной ассоциацией, или ЮАФА, которая, однако, контролировалась европейцами и в своей деятельности придерживалась откровенно расистского принципа «только для белых» («all-white») [7, c. 95]. Параллельно ЮАФА в стране существовала Южно-Африканская футбольная федерация, или ЮАФФ (South-African Soccer Federation, SASF), «функционировавшая без расовых барьеров» [7, c. 95]. На протяжении нескольких лет ЮАФФ добивалась слияния с ЮАФА с целью представительства интересов всех футболистов ЮАР без расовой дискриминации, на что получала отказ. ФИФА же вновь прибегла к тактике отмежевания от любых внутриполитических перипетий. В итоге продолжавшаяся активная деятельность ЮАФФ, направленная на исключение ЮАФА из состава ФИФА, привели к принятию в 1960 году в Риме антидискриминационной резолюции, которая провозглашала, что «Национальная Ассоциация должна быть открыта для всех, кто занимается футболом в данной стране…без расовой, религиозной или политической дискриминации» [7, c. 97]. На основании этой резолюции ЮАФА двумя годами позднее была исключена из состава ФИФА, хотя и ненадолго: в 1963 году, благодаря усилиям нового президента ФИФА С. Роуза, лояльного к принципам ЮАФА, ей снова был возвращён статус члена ФИФА. По личному глубокому убеждению С. Роуза, «если… южноафриканское правительство приняло законы, говорящие о том, что чернокожие и белые не должны жить вместе, ФИФА не имела права вмешиваться в эти дела» [2, c. 17]. Тем самым С. Роуз продемонстрировал полное отсутствие понимания отношения международного сообщества к режиму апартеида [7, c. 103], в то время как будущий новый президент Федерации Ж. Авеланж на долгое время обеспечил себе общественную поддержку именно выражением чёткой позиции по поводу ситуации в ЮАР: «Пока я буду находиться на посту [президента ФИФА] и пока существует апартеид, Южная Африка никогда не вступит в ФИФА» [7, c. 103]. В итоге в 1976 году ЮАФА действительно была снова исключена из ФИФА, теперь уже до 1992 года. Таким образом, отклонившись от политики нейтралитета, ФИФА, тем не менее, способствовала борьбе с чрезвычайно серьёзной проблемой не только мирового футбола и спорта в целом, но и всего человечества.

Ситуация с ЮАР показала, что в связи с изменениями, происходившими в международном сообществе, для ФИФА претворение в жизнь лозунга «никакой политики» стало более затруднительным. В 1960-1970-ые годы происходит развитие и укрепление правозащитного движения, и вовлечение ФИФА в этот процесс проявилось в событиях осени 1973 года в Чили. В сентябре в этой стране было свергнуто социалистическое правительство во главе с С. Альенде, и Национальный стадион в Сантьяго, на котором должен был проводиться матч отборочного раунда Чемпионата мира между СССР и Чили, послужил во время переворота концентрационным лагерем для пленных сторонников С. Альенде. Сборная СССР категорически отказалась играть на «стадионе смерти» [1, c. 287]. С. Роуз, тогда ещё пребывавший на посту президента ФИФА, настоял на проведении матча, в очередной раз воплотив в жизнь свой принцип «держаться подальше от тёмных вод политики» [2, c. 17]. Советская сборная была дисквалифицирована и лишилась возможности участвовать в финальном турнире Чемпионата, в то время как Чили засчитали победу. Данное решение, без сомнения, можно назвать грубой ошибкой лично президента С. Роуза, тем более что компромисс, вопреки его мнению, был реален, так как матч было возможно перенести в другое место, например, в соседний с Чили Уругвай [12].

Дискуссии по поводу отношения ФИФА к политическому режиму стран-членов усилились в 1978 году вокруг Чемпионата мира, право на проведение которого в начале 1970-ых годов досталось Аргентине. В 1976 году власть в стране была захвачена военной хунтой, однако вопрос о переносе Чемпионата в страну с демократически избираемой властью даже не обсуждался. Так или иначе, Чемпионат не принёс ожидаемых положительных результатов ни руководству Аргентины, ни руководству ФИФА, по репутации которого был нанесён серьёзный удар.

1980-ые годы, по мнению некоторых исследователей, были отмечены изменениями в роли спорта в международных отношениях. На основе проведенного в 1980 году опроса международных спортивных федераций, национальных спортивных ассоциаций и олимпийских комитетов различных стран был сделан следующий вывод: «Кажется вполне вероятным, что в мире быстрых изменений, нестабильности и напряженности международный спорт может функционировать как стабилизирующий фактор». Исследование показало, что «спорт является относительно автономным даже в отношениях между великими державами и что интеграция, основанная на блоках, не очень сильна в сфере спорта» [5, c. 229]. То же самое можно сказать про ФИФА: Федерация пережила холодную войну, сохранив нейтралитет и более или менее лояльное отношение ко всем странам без исключения.

Последним конфликтом XX века, с последствиями которого пришлось столкнуться Федерации, стала гражданская война в Югославии. В 1970-1980-ые годы сборная этой страны отличалась высоким классом игры, а также массовым экспортом тренеров и игроков по всему миру. Однако начавшаяся в 1991 году гражданская война перечеркнула все достигнутые к тому времени результаты. Ситуация в Югославии немедленно привлекла внимание Организации Объединённых Наций (ООН), и в начале 1992 года Совет Безопасности ООН принял резолюцию [9], призывавшую все государства-члены ООН «принять все необходимые меры для пресечения участия в спортивных мероприятиях на их территории лиц или групп, представляющих Федеративную Республику Югославия» [9]. Руководство ФИФА, очевидно, не могло противоречить постановлению ООН и позднее запретило сборной Югославии участвовать в матчах отборочного этапа Чемпионата мира 1994 года на время действия санкций ООН [10]. На наш взгляд, действия ФИФА невозможно не осудить, равно как и действия ООН, так как нет никаких свидетельств того, что они привели к каким-либо положительным результатам в разрешении кризиса в Югославии. Этот шаг в большой степени подорвал статус ФИФА как нейтральной организации, хотя и остаётся одним из немногих примеров такого рода.

Оценивая действия, которые предпринимало руководство ФИФА в ходе различных конфликтов, стоит сказать, что, на первый взгляд, зачастую окончательные решения принимались явно в пользу той ли иной стороны. Однако это вполне объяснимо, так как во многих случаях принятие решения предполагало компромисс, который не мог полностью удовлетворить обе стороны либо казался неприемлемым для одной из сторон. В особенности это проявилось во время холодной войны и обусловлено лишь тем, что стороны конфликта имели глубокие предубеждения друг против друга и стремились использовать ФИФА в своих целях, но, сталкиваясь с противодействием Федерации, выражали протест. Поэтому сказать, что руководство ФИФА действовало в определённых случаях откровенно предвзято, нельзя. В то же время стоит ещё раз подчеркнуть, что решение, принятое в ходе инцидента, связанного с Югославией, представляется политически мотивированным, поэтому оно однозначно заслуживает критики и одновременно заставляет надеяться на то, что оно останется в истории ФИФА как одно из немногих такого рода.

Подводя итог, можно отметить, что на протяжении всей своей истории ФИФА делала всё возможное для того, чтобы футбол оставался сферой соперничества исключительно спортивного характера, и её усилия заслуживают высокой оценки, несмотря на некоторые оговорки. Несомненным успехом можно считать тот факт, что нейтралитет организации в конечном счёте был закреплён законодательно: во-первых, в статуте ФИФА сохраняется принцип «одна страна — одна ассоциация» [4], который гарантирует единство футбольной политики в каждой стране и освобождает ФИФА от выбора между несколькими ассоциациями одной страны, если таковые имеются, и, во-вторых, ФИФА остаётся открытой для ассоциаций, представляющих как независимые и признанные ООН государства, так и государства, «пока что не получившие независимость» [4]. Однако в свете последних изменений внешнеполитической обстановки опасность вмешательства политики в деятельность ФИФА и других футбольных организаций сохраняется. В связи с этим невозможно не отметить негативную роль СМИ, а также отдельных политиков, оказывающих давление на руководство ФИФА в отдельных вопросах, например, призывая лишить Российскую Федерацию права проведения Чемпионата мира по футболу 2018 года. Такая ситуация абсолютно неприемлема в современном мире, и, на наш взгляд, подобного рода действия должны быть публично осуждены, в первую очередь, со стороны ФИФА. Только при условии сохранения ФИФА приверженности принципу нейтралитета возможно, во-первых, в большей или меньшей степени оградить мировой футбол от негативного влияния политики, и, во-вторых, реализовать возможность укрепления отношений между государствами, народами и нациями, которую предоставляет этот вид спорта всему миру.

Список источников и литературы:

1. Айзенберг К. FIFA 100 лет. Век футбола: пер. с англ. Н. Гринцера. / К. Айзенберг, П. Ланфранши, Т. Мейсон, А. Валь. — М. : «Махаон», 2006. — 314 с.

2. Дженнингс Э. Кто убивает FIFA. Странности мирового футбола. / Э. Дженнингс; [пер.с англ. О. С. Епимахова]. — М.: РИПОЛ классик, 2011. — 432 с.

3. Летопись Акселя Вартаняна. Год 1937. Часть третья. Уроки испанского [Электронный ресурс] // Спорт-Экспресс, 2004. 13 февраля. URL: http://www.sport-express.ru/newspaper/2004-02-13/12_1/.

4. FIFA statutes. Regulations Governing the Application of the Statutes. Standing Orders of the Congress. August 2014 edition [Электронный ресурс]. // FIFA.com. Official documents. URL: http://www.fifa.com/mm/document/affederation/generic/02/41/81/55/fifastatuten2014_e_neutral.pdf.

5. Hietanen A., Varis T. Sport and International Understanding: A Survey of the Structure and Trends of International Sport Co-operation // Sport and Int. Understanding: Proceedings of the Congress held in Helsinki, 1982. July 7-10. — Berlin etc.: Springer-Verlag, pp. 212-230.

6. Kassimeris C. European Football in Black and White: Tackling Racism in Football. — Rowman & Littlefield Publishers Inc.: Lexington Books, 2007. 276 pp.

7. Martinez D., Mukharji P. B. Football: From England to the World. — London: Routledge, 2008. 156 pp.

8. Nauright J., Parrish C. Sports Around the World: History, Culture, and Practice. Volume I: General topics, Africa, Asia, Middle East, and Oceania. — Santa Barbara, CA: ABC Clio, 2012. 477 pp.

9. Resolution 757 (1992) of 30 May 1992 [Электронный ресурс]. // Official Website of the United Nations. Security Council Resolutions. URL: http://www.un.org/en/ga/search/view_doc.asp?symbol=S/RES/757(1992),.

10. Tennis, Soccer Impose Bans on Yugoslavia : International Sports: Moves are in response to U. N. Security Council’s call for sanctions [Электронный ресурс]. // Los Angeles Times, 06.06.1992. URL: http://articles.latimes.com/1992-06-01/sports/sp-347_1_international-tennis-federation.

11. Tomlinson A. FIFA (Fédération Internationale de Football Association): The Men, the Myths and the Money. — Abingdon: Routledge, 2014. 206 pp.

12. Vickery T. History teaches us that Fifa has changed little [Электронный ресурс] // BBC, 06.12.2010. URL: http://www.bbc.co.uk/blogs/legacy/timvickery/2010/12/fifa.html.

Международная общественная деятельность, Спорт и международные отношения